Чем дальше в будущее входим,
Тем больше прошлым дорожим.
И в старом красоту находим,
Хоть новому принадлежим.
Ещё в середине ХХ века почти в каждой семье в деревне и городе дети играли тряпичными куклами. И только с 1960-х годов, когда промышленные предприятия начали выпускать миллионные партии игрушек из пластмассы, традиция изготовления домашней куклы почти угасла. Однако не исчезла совсем, глубоко отложившись в народной памяти.
Кукла – способ познания жизни и для тех, кто её создаёт, и для тех, кто с ней общается. Рассматривая старые куклы, можно заметить, как проступает в них цепочка скрытых символов, характерных для мифологического сознания крестьянина, для русской народной культуры. Поэтому в изготовлении традиционных тряпичных кукол не было случайностей – во всём усматривался определённый смысл.
Изображение лица у куклы долго было в крестьянской среде под запретом. Ткань вместо лица, как зеркало, всё отражает, но ничего в себя не берёт. В такую куклу не вселится злой дух, а поэтому хозяина не выдаст, не позволит навлечь на него проклятие, сглазить. Куклам не давали в народе имени собственного. Озвучивание имени могло нарушить охраняемую целостность куклы: ведь её мог назвать и чужой недоброжелательный голос. В целях защиты от злых сил, из предосторожности куклы оставляли безымянными, а если и нарекали, то собирательно: ляльки, маньки, матрёшки, цацки.
Отношение детей к кукле до сих пор интерпретируется как знак судьбы: «не играет в куклы – детей не будет, плохая мать будет». Самое интересное, что эти народные приметы подтверждаются в жизни. Поэтому в прежние времена было бережное отношение взрослых и детей к куклам. Игрушки никогда не оставляли на улице, не разбрасывали по избе, где попало. Их хранили в специально отведённых корзинах, коробках, ящиках и даже в ларчиках «с запиркой и с чеканкой».
Куклы часто сохраняли до замужества, брали с собой в приданое, а потом передавали по наследству.
